|
В краткой и малоизвестной автобиографии (1913) Грин писал: "Мой отец, Степан Евсеевич Гриневский, происходит из дворян Виленской
губернии. Дедушка, т. е. отец моего отца, был крупным помещиком Дисненского уезда. В 1863 году отец по делу польского восстания
был арестован, просидел три года в тюрьме, а затем пробыл два года в ссылке... Имение разумеется конфисковали. Освобождённый общей
амнистией того времени, отец пешком добрался до Вятки и здесь в конце концов обосновался".
Мать Грина, Анна Степановна, была дочерью мелкого чиновника Степана Фёдоровича Лепкова. Предком его считался швед Лепех -
военнопленный петровских времён. Какое-то время С. Ф. Лепков служил в Вятке. В 1854 году он состоял надзирателем в мужской гимназии.
Венчание Анны Лепковой со Степаном Гриневским состоялось в Михаило-Архангельской церкви села Сосновка Сарапулльского уезда Вятской
губернии 15 сентября 1872 года.
Александр родился 11 (23) августа 1880 года в городе Слободском, где недолго работал его отец. Затем Гриневские
вернулись в Вятку. Здесь Степан Евсеевич более тридцати лет состоял делопроизводителем (бухгалтером), а с 1894 года до конца своих
дней - смотрителем гбуернской земской больницы.
Жалованье отца (40 рублей) было довольно скромным, но стараниями матери в доме всё необходимое имелось. Выписывали
журналы, покупали детям издания: "Робинзрна", "Сказки Кота-Мурлыки". Книг вообще было много. Три огромных ящика остались от дяди, податного
инспектора, убитого на Кавказе.
"Я научился читать, - писал Грин, - с помрщью отца 6-ти лет, и первая прочитанная мной книга была "Путешествие Гулливера
в страну лилипутов и великанов". Мать тогда же научила писать".
Девяти лет Саша Гриневский надел школьную форму. На пряжке ремня выделялись буквы ВАРУ (Вятское Александровское реальное
училище). В ранце вместе с учебниками и тетрадями часто лежала и посторонняя книга.
На педагогическом совете один из учителей, оценивая поведениеСаши баллом "3" из-за небрежного выполнения уроков и
плохой дисциплины, предложил предупредить родителей, что если они не обратят внимание на дурное поведение своего сына и не примут сосвоей
стороны мер для исправления его, то он будет уволен из училища.
Отец иногда помогал сыну решать школьные задачи, хотя сам недоучился. Мать занятая детьми и хозяйством, не могла
вникать в школьныедела Саши.
А тут ещё пришла страшная беда - Анна Степановна заболела чахоткой. Долгая и мучительная болезнь матери очень отразилась
на семье. После рождения сына Бориса зимой 1894 года здоровье Анны Степановны резко ухудшилось, и она вскоре умерла. Осиротевшие дети
(их было четверо: старший Саша, затем Антонина, Екатерина и Борис) большую часть времени оставались безнадзорными.
Рано появилась у него мания к стихотворчеству. Степан Евсеевич вспоминал о сыне: "Будучи десятилетним реалистом,
он написал пасквильное стихотворение на всех преподавателей. Это обстоятельство и послужило главным поводом к исключению его из реального
училища".
После немалых хлопот Сашу устроили в городское училище (теперь здание по ул. Московской, д. 33). Здесь учёба шла тоже
не ровно, опять хромала дисциплина. "Я вырос на колотушках и пороке, - вспоминает Грин, - среди ржавых ломберных столов, пьяных гостей,
пелёнок и гречневой каши".
В мае 1895 года отец женился на вдове почтового чиновника Борецкого Лидии Авенировне. Ей было тридцать лет, её сыну
Павлу десять, а Степану Евсеевичу уже пятьдесят два года. Она была умелой портнихой и неплохо зарабатывала на семью. Квартиру сменили:
переехали в дом Леденцова на Преображенской улице (теперь ул. Энгельса, №17; дом снесён). Во всём мачеха навела порядок, отец перестал пить.
Но Саша встретил её неприязненно, часто сочинял оней сатирические стишки, ссорился с нею, видимо ревнуя к памяти матери. Дошло до того, что
отец был вынужден снимать сыну отдельную квартиру.
Саша любил рисовать красками, продолжал писать стихи, которые посылал в столичные журналы. Эти стихи и рисунки до сих
пор остаются неизвестными.
В общей сложности Саша учился шесть зим (две - в реальном училище, четыре - в городском). Почти весть культурный багаж
он добыл самообрназованием. Книги, по гео признанию, были даже причиной его школьных неудач, отвлекая от уроков. Он "упивался героической
живописной жизнью в тропических странах", любил книги по астрономии, о морских путешествиях и географических открытиях.
С приготовительного класса Саша был постоянным читателем библиотеки реального училища. Ею ведал учитель русского языка
Г. И. Пинегин. У него Саша научился переплётному делу и одно время даже принимал заказы. Так он заработал первые деньги.
"Начав читать с 6-ти лет, - писал Грин, - я читал всё, что под рукой было, сплошь, от "Спиритизма с научной точки зрения"
до Герштеккера и от Жюля Верна до приложений в газете "Свет". Тысячи книг сказочного, научного, философского, геологического, бульварного и
иного содержания сидели в моей голове плохопереваренной пищей".
Летом 1896 года СтепанЕвсеевич получил от земства 25 рублей "на отправку сына Александра в Одессу для поступления в
мореходные классы". С этим пособием Александр и начал самостоятельную жизнь. О дальнейшем он писал:
"Поголодав смесяц в Одессе, я поступил матросским учеником на пароход "Платон", позже - матросом на "Цесаревич", ещё
позже - на парусное херсонское судно. В промежутках работал чернорабочим. Затем меня потянуло домой (через год), дела моипошли скверно. Я
выехал зайцем через Ростов-на-Дону - Волгу к реке Вятке и прибыл домой, где всю зиму переписывал роли местной драматической труппе, выступая
изредка в третьестепенных ролях. С неделю я посещал также железнодорожную школу (телеграфисты, кондуктора и прочее), но это мне скоро надоело.
Я жил от оца отдельно, он помогал мне. Летом 1898 года я уехал в Баку, где служил на рыбных промыслах, на пароходе "Атрек". Изнурительная
лихорадка заставила меня покинуть Баку, я приехал зайцем домой (весной 1899г.) и поступил банщиком на ст. Мураши Пермь-Котласской дороги.
С осени я стал работать в железнодорожных мастерских Вятского депо и строгал различное дерево на различных машинах до весны. В апреле я
поступил матросом на баржу, но в Нижнем рассчитался, вернулся в Вятку и глухой зимой ушёл пешком на Урал. Я работал на Пашийских приисках,
на домнах, в железных рудниках, на торфяниках, на сплаве и скидке дров и дровосеком. К осени мне это надоело. Я вернулся домой и стал снова
переписывать роли для театра и бедствовал.
В этом же году (1901-м) я по желанию отца (отчасти и по своему собственному) был сдан в солдаты. Служить мне пришлось
в Пензе, в 213-м Оровайском резервном батальоне. Службу я возненавидел мгновенно и, достаточно просидев в карцере, бежал летом 1902 г., но был
пойман в Камышине и отсидел ещё месяц. Скоро я познакомился с революционерами. Они устроили мне второй побег зимой 1902 г. Я прибыл в Симбирск,
где, проработав некоторое время на лесопильном заводе, ранней весной был отправлен в Саратов. Отсюда я выехал через месяц и скитался по разным
городам России вплоть до Севастополя, где был арестован в ноябре1903 г. за пропаганду во флоте и крепостной артиллерии. Я просидел почти два года.
Меня присудили к лишению всех прав и бессрочной ссылке на полселение. 17 октября 1905 года освободило меня. В декабре того же года я был арестован
в Петербурге и в начале июля 1906 г. выслан административно в Туринск Тобольской губернии, откуда через день бежал..."
Появившись нелегально в Вятке, Грин с помощью отца добыл чужой паспорт и приехал в Москву. Здесь он написал рассказ "Заслуга
рядового Пантелеева", вышедший под инициалами А. С. Г. в издательстве Мягкова "Народная мысль". Первым своим литературным произведением Грин считал
рассказ "В Италию", напечатанный в Петербурге в начале 1907 года. Почти четыре года он жил в столице под именем вятского мещанина А. А. Мальгинова.
|
